Однажды я видел тренировку в одном хорошо оборудованном зарубежном зале боевых искусств. Благообразные дамы и респектабельные мужчины деликатно заламывали руки своим оппонентам, а те аккуратно и послушно ложились на татами. С висящего на стене портрета за происходящим доброжелательным взглядом наблюдал основатель стиля. Инструкторы улыбались. Все были довольны. Я смотрел и вспоминал виденные недавно соревнования по спортивному бесконтактному каратэ. Вспоминал скачущих друг перед другом спортсменов, постоянно встречающего и останавливающего после каждого движения поединок судью и думал о том, какой причудливый и печальный путь проделали суровые боевые искусства, превращаясь в популярные, массовые и общедоступные виды спорта. От чего пришлось отказаться, и что сохранилось из оставленного нам наследия старых мастеров. Получалось, что отказаться пришлось от многого из того, что в понятии «боевое искусство» определяло его боевую сущность. Конечно, сказанное относится далеко не ко всем, но даже серьёзные, уважаемые мной школы, не согласные на роль «попрыгунчиков — подергунчиков» и сохранившие в правилах своих поединков жёсткий контакт и почти полное отсутствие защитного снаряжения, все же вынуждены были сократить арсенал разрешенной техники, оберегая здоровье своих бойцов. Такова плата за желание развивать и распространять свой стиль, заявлять о себе на соревнованиях разного уровня.
У спортивных поединков есть ещё одна особенность. Они предполагают схватку бойцов примерно одного уровня, занимающихся одним и тем же видом единоборства. Некоторое разнообразие предлагают смешанные единоборства в диапазоне «борец-ударник», но и там борцовская и ударная техника достаточно регламентирована. Спорт всё-таки. Подготовка к поединкам по определенным правилам приводит к подбору и изучению соответствующих им технических действий, применение которых в реальной боевой обстановке не всегда целесообразно.
У старых мастеров критерием выбора техники была её максимальная практичность и абсолютная эффективность в реальном бою с самым неожиданным противником. Диапазон изучаемой техники был широк. Боец каратэ мог встретить на своём пути как мастера каратэ, так и мастера дзю-дзюцу или мастера меча, а то и нескольких противников одновременно. Поэтому он должен был знать технику разных видов боевых искусств, уметь ей противостоять и уметь применить её в случае необходимости. Хорошим, на мой взгляд, примером такой универсальной подготовки может служить известный из литературы случай, произошедший с мастером боевых искусств Сокаку Такеда, путешествовавшим в таких местах и жившим в такое тревожное время, когда полиция, чтобы избежать лишних проблем, гибель от бандитского нападения регистрировала, как смерть от естественных причин. Просто дежа-вю какое-то. Так вот, будучи однажды окруженным бандой вооруженных, агрессивно настроенных отморозков, он сначала попытался решить проблему, используя лишь приёмы дзю-дзюцу, но когда в ход пошло серьёзное оружие, он тоже взял в руки меч и покрошил нескольких негодяев, заставив остальных разбежаться. И хотя эта история произошла около ста лет назад, но, как верно было замечено в томе 1 этого издания, «меняются времена, но не люди».
Когда мы с Алексеем Штурминым только начинали заниматься каратэ, наши первые учителя очень доходчиво объяснили нам, что любое боевое искусство, в каком бы регионе оно ни зарождалось и развивалось, создавалось, прежде всего, для реального боя. Понятие «боевое» в нём является определяющим и, на каком бы этапе развития оно сейчас ни находилось, оно не должно отрываться от своих корней и терять боевую составляющую. Поэтому и мы сами и, как я впоследствии видел, Алексей в работе с учениками старались поставить технику максимально четко, мощно и достаточно разнообразно, исходя из возможности её реального применения. Именно этой реальностью, я думаю, можно объяснить тот интерес к показательным выступлениям Алексея Штурмина и Владимира Ковалева перед десантниками и представителями других силовых структур. Ведь их интересовало, в первую очередь, именно практическое применение данной техники, поэтому и Анатолий Аркадьевич Харлампиев приглашал их на показательные выступления вместе с мастерами — самбистами. Техника каратэ тогда изучалась в диапазоне, далеко выходящем за рамки спортивных бесконтактных стилей с сильным прикладным уклоном. Правда, есть много людей, желающих заниматься каратэ именно как спортом.
Участвовать в соревнованиях, занимать призовые места, получать медали и грамоты. Что же, для этого у них сейчас есть все возможности, но я остаюсь при своём мнении. Если ученик приходит в Школу боевых искусств, а не в спортклуб, если он занимается в додзё, а не в спортзале, он просто обязан на определенном этапе своего обучения осваивать технику того самого традиционного, не связанного спортивными ограничениями, каратэ, созданного для эффективной нейтрализации противника в реальном бою. Учиться противостоять бойцам других видов единоборств, сражаться с оружием и против оружия. Это позволит не только серьёзно поднять уровень своего мастерства, но и ясно понять, с чем он может столкнуться в реальной схватке, и как этому противостоять. Он будет заниматься боевым искусством, в эффективности которого ни у кого не возникнет сомнений. И это будет лучшей данью памяти многим поколениям старых мастеров, создававших, развивавших, совершенствовавших боевые искусства и оплативших их своим потом и кровью в тяжёлых тренировках и суровых реальных сражениях.
Дмитриев В.А.
Из книги "Центральная Школа Каратэ"
1969 год. Одни из первых показательных выступлений каратэ в СССР в Высшем военном десантном училище в Рязани. Алексей Штурмин атакует ударом палки. Владимир Ковалев защищается.
